В тех местностях, где на пасеках часто встречается американский и европейский гнилец вместе, некоторые пчеловоды полагают, что одна из этих болезней может превратиться в другую. Убеждение это настолько распространено, что нередко вопрос этот обсуждается пчеловодами на их собраниях. Эта идея проникла даже в некоторые пчеловодные журналы, что еще более смущает пчеловодов, имевших дело с той и другой болезнями.
Казалось бы, нет необходимости останавливаться на том факте, что возбудители этих двух, наиболее пагубных болезней детки, уже определенно установлены, и нет сомнения, что возбудителем американского гнильца является специфическая бактерия Bacillus larvae, а возбудителем европейского — совершенно другая бактерия Bacillus pluton. Работа д-ра Уайта по исследованию болезней детки была проверена Стэртэвэнтом, а также и другими исследователями, поэтому нет никаких оснований сомневаться в правильности этих сведений. Допустить же мысль, что Bacillus pluton может превратиться Bacillus larvae так же невозможно, как невозможно допустить мысль, что пшеница может превратиться в овес, или томат в яблоко.
Чем-же можно объяснить распространенность такого убеждения среди пчеловодов? Какого рода наблюдения могли натолкнуть их на подобный вывод? Объяснением этого может послужить различие в течении этих болезней.
Европейский гнилец обычно принимает наиболее тяжелую форму весной и нередко исчезает в более позднее время, и присутствие его на пасеке невозможно установить даже самым тщательным осмотром сотов. С другой стороны, американский гнилец упорно держится в течение всего лета и часто приобретает более тяжелую форму к концу сезона. Европейский гнилец обычно распространяется с поразительной быстротой, тогда как американский распространяется медленно, но верно в течение всего летнего сезона, особенно в период развития воровства. Европейский гнилец является более пагубным для самых семой, в виду того, что сильные семьи, особенно пчелы итальянской породы, более способны бороться с ним. Американский-же гнилец в одинаковой мере разрушает, как сильные, так и слабые семьи, и часто в первую очередь обнаруживается в сильнейших семьях.
Когда на пасеке имеются обе формы гнильца, пчеловод, главным образом, сталкивается с европейским гнильцом весной, а с американским осенью, хотя обе болезни могли существовать в течение всего сезона. Изменения в признаках европейского гнильца, благодаря которым он на первый взгляд очень походит на американский гнилец, могут заставить пчеловода предполагать, что весной он имел дело с европейским гпильцом, а исчезновение этих признаков в более позднее время года наводит его на мысль, что у него был и есть на пасеке американский гнилец.
Если он направит для исследования в Бюро Энтомологии в Вашингтоне образец сотов, взятых им весной, когда пчелы главным образом страдают от европейского гнильца, он почти всегда выберет образец, пораженный именно этой болезнью; если же он будет посылать образец осенью, когда европейский гнилец встречается редко, он почти наверно отправит соты, пораженные американским гнильцом.
При наличии обеих болезней, сильная весенняя убыль, явившаяся следствием тяжелой зимовки, может быть ошибочно принята за случай «самоисчезающей болезни». Ослабленные таким образом семьи становятся жертвой европейского гнильца. Но даже при таких неблагоприятных условиях, семья может оправиться в течение периода взятка и в значительной мере избавиться от европейского гнильца. Таким образом, в более позднее время года пчеловод будет видеть перед собой только американский гнилец. Отметив эту последовательную смену болезненных явлений, пчеловод может притти к ошибочному и абсурдному выводу, что одна болезнь превращается в другую.